Казалось, ничто не предвещало беды. В доме было тихо. Вдвойне странно. Отодвинув с неприязнью конспекты, которые он мусолил уже не первый час, Юури осторожно высунулся из комнаты. Все так же тихо. Лишь телевизор на первом этаже обожествлял новый шампунь от перхоти. Поборов позорное желание передвигаться на цыпочках и перебежками, Шибуя, гонимый одной определенной частью тела, отвечающей за принятия решений и поиск приключений, поспешил спуститься вниз. Судя по звону посуды, домашние обосновались на кухне. Он убедился в своем предположении, заметив Вольфрама за столом с кружкой чего-то горячего и почти пустой вазочкой с печеньем, а маму суетящейся за плитой, когда, занося ногу над последней ступенькой, так и обмер, услышав: «Кстати, Вольф-чан, а как у вас с сексом?»
– Мама! – тут же взвыл, не сдержав праведного гнева, Юури, наблюдая, как муж неподобающе аристократу выплюнул чай обратно в кружку с булькающим звуком и, заливаясь краской, уставился огромными глазами то ли на тещу, то ли на свекровь. 
Мико повернулась к сыну, все еще сжимая в руке половник, и, удивленно похлопав глазами, изрекла гениальное умозаключение.
– Хочешь чаю, Юури? – и еще немного подумав: – А может, ты голодный? Садись с нами, скоро все будет готово. Тебе нужно иногда отдыхать. Мы как раз с Вольф-чаном обсуждали, как у вас с сек…
– Кхем, мам, мне кажется, что подобные темы… – Юури замялся, придумывая выход из столь щекотливой ситуации с минимальным ущербом. – Мне кажется, что не следует обсуждать подобное.
– А что такое? – искренне недоумевала Мико. 
«Действительно», – с похабным смешком согласился внутренний голос Юури.
Обсуждать с родителями свою сексуальную жизнь? Да упаси Шин-О! Поэтому, заграбастав супруга, он поспешил ретироваться в комнату. От греха подальше. 
А через пару дней Юури, уходя на экзамен и оставляя Мико наедине с Вольфрамом, вздрогнул от того, что хлопок захлопнувшейся двери прозвучал словно щелчок закрывшейся гробовой крышки.
***

Несмотря на юный возраст мао и его наивность, которую чаще можно было приравнять к идиотизму, народ его любил, а правители других стран уважали. Как итог: мир, любовь, и нет войне. Однако отсутствие военной напасти нисколько не убавило работы. Количество важных и срочных документов росло в геометрической прогрессии, а советники не давали мао спуску, как и в те времена, когда он только прибыл в чужой мир. 
Подписывая очередной документ, Юури, мечтавший о заслуженном отдыхе, неожиданно осознал, что не видел супруга целый день. Тот не появился в обеденном зале ни на одной из трапез, а также ни разу не посетил мао за работой. Возможно, случилось что-то срочное, но обычно Вольфрам уведомлял о своих поездках. 
Из раздумий его вырвал голос Гвендаля, чинно восседавшего за соседним столом.
– На сегодня все, ваше величество, – возвестил маршал, перекладывая бумаги из одной стопки в другую. Удивленный мао перевел взгляд на Гвендаля. Обычно тот, дотошный в плане документации, не отпускал его до поздней ночи, а сейчас только опустились сумерки и на столе оставалась внушительная гора пакостных бумажек. Подозрительно. 
– Что-то случилось? – встревожился Юури.
– Вольфрам попросил освободить вас от обязанностей немного раньше обычного, – недовольно ответил Гвендаль, хмурясь.
– Вольфрам?! – удивился Юури. Обычно супруг не был так милостив. Нет, он был заботливым и любящим мужем, несмотря на то что ругались они с завидной регулярностью, но если дело касалось королевских обязанностей, тут уж Вольфрам филонить не давал. И в наказание «не давал».
Но раз уж Гвендаль пошел на уступки младшему брату, стоит радоваться досрочному освобождению и пойти выяснить, в чем же дело. Ведь это ж неспроста. 
Поплутав какое-то время по замку, но так и не найдя Вольфрама, Юури встретил Дорию с полной корзиной белья. Вот кто был истинным шпионом в замке: служанки знали все и обо всех. И сейчас «сплетни-служба» не подвела. Попрощавшись, мао поспешил в спальню, непроизвольно вздрогнув, когда за его спиной послышалось девичье гыгыканье. 
Открывая дверь в королевскую опочивальню, Юури чуть не скопытнулся через порог, с открытым ртом рассматривая Вольфрама в кимоно. Тот повернулся, и тут Юури ждал очередной удар: на лице супруга был самый настоящий макияж гейши. 
– Вольф? – сглотнув, позвал Юури, не зная, то ли возбуждаться, то ли пугаться. 
– Юури! – растягивая ярко накрашенные губы в улыбке, возлюбленный, мелко перебирая ногами, кинулся к парню, путаясь в длинном подоле. Судя по звуку, в комплект к наряду шли деревянные сандалии, а также заколки с бубенчиками, которые позвякивали в высокой прическе при каждом шаге. 
Схватив обомлевшего супруга за руку, новоявленная гейша потянула его по направлению к кровати. 
– Сиди тут, – грозно велел Вольфрам, а сам удалился к столику, где среди разбросанной косметики стоял маленький проигрыватель. Юури взмолился, чтобы это не являлось одним из изобретений Аниссины, иначе взрыва можно было ожидать в любой момент. Но ничего плохо не последовало. Вывод: прибор земной. 
Зазвучала медленная музыка. Хмурясь и глядя исключительно себе под ноги, Вольфрам, споткнувшись, дошел до стоящего недалеко стула, после чего тяжело выдохнул, как перед боем. Медленно покачиваясь в такт музыке и водя руками по телу, он выглядел бы более желанно, если бы не гневно-сосредоточенное лицо и сжатые в тонкую линию губы. Обойдя стул по кругу, горе-соблазнитель попытался перекинуть через вышеупомянутый предмет мебели ногу, но плотная ткань кимоно не позволила совершить подобный маневр. Тихо и заковыристо бранясь, Вольфрам раздраженно подобрал длинный бледно-зелёный шлейф, путаясь в многочисленных слоях наряда, оголяя ноги. Юури все еще не понимал намерений мужа, но благоразумно решил не вмешиваться. В итоге, поборов коварное одеяние, Вольфрам взгромоздился на стул и, наконец, посмотрел на того, для кого все это шоу и предназначалось. Выпустив из рук так долго собираемую ткань, он обворожительно улыбнулся и, скользнув руками по бедрам, продолжил медленно покачивать тазом. Вынув заколки из собранной прически и распустив золотистые локоны, Вольфрам провел пальцами по губам, размазывая помаду и поймав взгляд черных глаз Юури, улыбаясь, осторожно прикусил кончик среднего пальца, после и вовсе стал его посасывать. Такая провокация не могла оставить Юури безразличным. 
А страсти разгорались. Певица поддала децибел. Выпустив из плена палец, Вольфрам, проведя ладонью по воротнику вниз, коснулся пояса и вопросительно поднял брови. Юури активно закивал, словно болванчик, наблюдая за тем, как «гейша» несколько раз дернула оби. Недовольно нахмурившись, Вольфрам опустил взгляд на неподдающийся, завязанный спереди бант. Борясь с узлом, он попытался встать удобнее, но стул закончился. С последними аккордами песни благоверный помпезно рухнул на пол. 
Юури тут же пришлось спасать суженого-ряженого.

Когда Гизела покинула королевскую спальню, Юури осторожно присел на край кровати, не обращая внимания на то, как зло зыркнул на него подведенными глазами Вольфрам. 
– Ты как? – сжав в своей ладони его холодные пальцы, участливо спросил Юури. 
– Нормально, – буркнул неудачливый стриптизер, отвернувшись. Прискорбно, но шоу пришлось свернуть: падая, Вольфрам умудрился не только подвернуть ногу, но и удариться головой о стоящий рядом шкаф. Осмотревшая травмы Гизела заверила, что нет ничего серьезного, но не стоит рисковать, и, напоив возмущенно нахохлившегося пострадавшего отваром, велела не вставать с постели до утра. 
Вспомнив старанья лорда, мао забрался на кровать, оседлав бедра мужа. 
– Ты что делаешь?! – взвыл сиреной Вольфрам.
Юури усмехнулся и перехватил взметнувшиеся руки Бильфельда, когда тот намеревался сбросить «ковбоя» с себя. 
– Собираюсь раздеть тебя, – и, чмокнув в приоткрытые от возмущения губы, спросил:
– Ты против? 
Возражений не поступило.
Коварный узел все никак не хотел поддаваться. И, спрашивается, кто же такой старательный его вязал? Поборов недруга, мао отбросил оби подальше, после чего продолжил вызволять мужа из многочисленных слоев одежды. Вызволяемый процессу не мешал. И, кажется, почти уснул: травки подействовали. 
– Привстань-ка немного, – развязав последнюю часть гардероба и перестав изображать наездника, мягко попросил Юури. Супруг приоткрыл мутные глаза и вяло помог избавить себя от оков кимоно. 
Подождав, пока «больной» уляжется обратно, Шибуя погасил свечи и прошмыгнул под одеяло к супругу. Поцеловав ярко накрашенные губы, он притянул к себе уже спящего фон Бильфельда, обнимая. 
А утром парочка обнаружили под собою измятые кимоно, которые прошлой ночью никто не удосужился убрать с кровати, и измазанную в косметике наволочку. На смех королю, Вольфрам, даже после трех часов пребывания в купальнях, целый день ходил с черными кругами под глазами, словно панда. Или заядлый алкоголик. 
***

Юури проснулся и наощупь выключил будильник. Ненавистное по утрам чудо техники было лично перенесено им с Земли в Шин-Макоку и в дальнейшем чудом спасено от Аниссины. Скатившись с кровати и все еще пребывая в состоянии «поднять подняли, а разбудить забыли», мао поплелся в ванну приводить себя в божеский вид. 
– Вольф, вставай, – почесывая голый живот и зевая, вернулся в комнату Юури. Из-под одеяла вверх взметнулась растопыренная пятерня в знак того, что «еще пять минуточек». Бильфельд, как истинный аристократ, не любил просыпаться раньше полудня. 
Раздался стук в дверь. Накинув халат, дабы спрятать наготу, король разрешил войти. В спальню с поклоном зашла служанка.
– Послание от генерала фон Вальде, – протянула девушка письмо на подносе и, после жеста сококу, так же с поклоном удалилась. 
– Что там? – послышался приглушенный подушкой голос с кровати. 
– Гвендаль напоминает о визите лорда Рабера. – Как будто можно забыть! Вчера весь день только к этому и готовились. – А еще он просит зайти к нему в кабинет до завтрака. Вставай давай, Вольф. 
С постели послышались страдальческий стон и возня, после чего все затихло: супруг упорно не хотел разрывать любовных объятий с четвероногим другом. 
Одевшись и окончательно приведя себя в надлежащий вид, Юури опустился на кровать со стороны благоверного. 
– Вольф, поднимайся, – потянул одеяло на себя Шибуя. Блондин недовольно что-то пробурчал и, подвинувшись ближе к мужу, обнял того за талию, утыкаясь носом в бедро.
– Проснулся я, – обманчиво бодрым голосом заверил супруга Вольфрам. – Посидишь так со мной немного? 
– Вот уж нет, – хохотнул Юури, перебирая светлые пряди, – один раз я уже посидел: заснули оба, а потом Гвендаль нагоняй устроил. 
– Слабак, – поставил диагноз фон Бильфельд, выпуская короля из объятий, после чего сел на кровати, потягиваясь. Сококу ничего не ответил и, чмокнув заспанного мужа в уголок губ, поспешил к Гюнтеру. Не стоило испытывать терпение генерала с утра пораньше. 

Гость прибыл к обеду, как и ожидалось. Лорд Рабер оказался высоким мужчиной, чуть старше двадцати лет, с длинными яркими волосами, как у четы Хренников, и фиалковыми глазами. Визитер был внешне приятен, если не сказать смазлив, и уже это сулило проблемы: Вольфрам все еще оставался ревнивым параноиком. 
– Какая чэсть! Ехо величэство лич’но вышел встгетить меня! – поклонился мужчина, осматривая собравшуюся во дворе свиту. Несмотря на то что иноземец говорил медленно и с явным акцентом, понимать его не составляло труда. 
Подойдя к королю и опустившись на одно колено, лорд коснулся губами протянутой ладони правителя. 
– Для меня это такая чэсть, – снова поцелуй, – я бефумно гад, – и еще один, – пофнакомиться с вами, – и еще.
– Я столько слышать о вас, – очередное лобзание королевской конечности прервал Вольфрам, накрывший ладонь мужа своей. 
– Ваше высочэство, – уже обращаясь к Вольфраму, склонил голову мужчина, – слава о вашей кгасоте доходить до нас. И как я вижу, слухи не вгут.
И тут уже блондин подвергся натиску слюнявого почтения. Положение спас Гюнтер. Уже через несколько минут, покончив со всеми формальностями, все процессия зашла в замок. А Йозак, смеясь, рассказывал Конраду, как Вольфрам, остервенело вытирая облобызанную руку платком, сверлил иноземца, вертящегося около мао, гневным взглядом, приговаривая: «Вот же хлыщ». 

– Вашэ величэство! Какая чэсть! Позвольтэ обслюнявить вашу л’адонь! Тьфу! – кривлялся Вольфрам, гневно метаясь по спальне. – Удушил бы! 
– И этот изменщик хорош! Как еще лицо не треснуло лыбиться. Пф! – плюхнувшись на кровать, фон Бильфельд хмуро уставился на свое отражение в зеркале. «У этого подлого изменщика муж – красавец и умница, и чего ему еще надо?!»
За этим мыслительным процессом его и застал Юури. 
– Что ты тут делаешь? – закрывая за собой дверь, спросил он. – Пора спускаться к ужину. 
– Ничего, – вставая с кровати и одергивая черный мундир, холодно ответил Вольфрам. – А чего это «ваше величэство» не с тобой?
Мао вздохнул и закатил глаза: так вот где собака зарыта! Поймав мужа в объятия, Шибуя схватил того за талию и поцеловал.
– Ты снова ревнуешь? – решил он убедиться в своей догадке.
– Нет! – поспешный ответ.
«Врет», – тут же определил король. 
Как же Юури надоели вечные подозрения супруга! И ведь за бурную фантазию блондина достается почему-то ему. Виной подавляющей части скандалов в королевской семье была именно неконтролируемая ревность Вольфрама. И с этим никак нельзя было бороться. 
Еще разок поцеловав ревнивца, Шибуя поймал взгляд зеленых глаз и уверенно произнес: 
– Нет никакого повода, Вольф. Правда. 
Блондин какое-то время стоял, не двигаясь, словно обдумывая что-то, после чего неожиданно схватил мао за горло и ощутимо придушил.
– Еще хоть раз он протянет свои губенки, и я…
– Да-да, – хохотнул Юури и чуть не задохнулся, когда потянулся за поцелуем. 

Но чуда не случилось.
– Боюсь, такиэ усговия непгиемлемы, – заявил категорично лорд Рабер, отталкивая от себя документы. Несмотря на все почтение и любовь к проявлению симпатии через лобзания чужих конечностей, иноземец вел дела как матерый торгаш с базара. 
– Что именно вы считаете неприемлемым? – поправляя сползающие очки, поинтересовался Гюнтер. Юури точно знал: советник устал, ему надоело возиться с договором, условия которого так пренебрежительно отвергли не в первый раз. Но внешне мужчина этого никак не показывал. Пока гость, жестикулируя и яростно тыча в бумаги, объяснял, что его не устраивает, Шибуя покосился на сидящего рядом супруга. Вольфрам не обязан был присутствовать на обсуждении договора и мог уйти в любой момент, однако оставался подле короля. Мао знал, чего стоило для огненного повелителя сидеть спокойно несколько часов на скучнейшем из всех только придуманных мероприятий. На самом деле он тоже мог пропустить обсуждение и просто позже торжественно подписать бумагу, но Гвендаль настоятельно просил остаться, а маршалу тяжело перечить. 
Почувствовав на себе взгляд, Вольфрам повернулся и вопросительно изогнул бровь. Шибуя отрицательно помотал головой, мол, «ничего, все хорошо» и вновь переключил внимание на обсуждение документа. 
Еще через полчаса переговоров Гюнтер решил, что пора сделать перерыв, чтобы «его величество мог все обдумать». Три ха-ха два раза. 
Когда лорд покинул кабинет, советник тяжело вздохнул и, сняв очки, потер переносицу. 
– Ваше величество, ваше высочество, смею предположить, что вам тоже следует отдохнуть. Служанки как раз накрыли полуденный чай в саду, куда сейчас провели гостя. 
– Спасибо, Гюнтер, – поднимаясь на ноги, поблагодарил Вольфрам. – Идем, Юури.
– Я останусь, – твердо решил мао. – Узнаю на практике то, что рассказывают на парах.
– Ах, ваше величество! – несмотря на усталость, фон Крайст все так же театрально вздыхал и заламывал руки.
– Тогда я тоже останусь! – упрямо заявил фон Бильфельд.
– Не нужно, Вольф. Иди, отдыхай. Не обижайся, но ты ведь не силен в политике, только будешь отвлекать, – попытался заверить супруга Шибуя, но тут же понял свою ошибку, когда заметил сердитое лицо Вольфрама. – Я ничего такого не хотел сказать. Ах-х-х…
– Ладно, я понял, – милостиво прервал попытку оправдаться Вольфрам. – Только постарайтесь не очень долго.
Его последние слова были обращены к Юури, но смотрел он на Гюнтера.
Обсуждение заняло несколько часов и, скорее всего, возобновится после ужина, но уже без Шибуи. Несмотря на то что в кабинет принесли чай со сладостями (забота Вольфрама), Юури был зверски голоден. 
Спустившись в обеденный зал в сопровождении фон Криста, король обнаружил за столом только лорда Рабера и хмурого Гвендаля. Гость с опаской косился на маршала Шин-Макоку, и казалось, что стоит тому сделать какое-то резкое движение, иноземец с криками пустится наутек. В этот момент Юури жалел, что прекрасная половина замка решила устроить путешествие. Шери показалось, что она нуждается в новых нарядах, и именно от лучшего портного на другом краю света, поэтому, прихватив с собой Аниссину и Грету (несмотря на все сопротивление отцов), укатила в закат. 
– Вашэ величэство, – попытку лорда Рабера встать на ноги пресек жест короля, и гость просто поклонился. 
– А где остальные? – присаживаясь на свое место, поинтересовался сококу у Гвендаля. 
– Не могу знать, ваше величество, – маршал недовольно глянул на Шибую. 
Неловкую тишину, которая наверняка последовала бы после этих слов, нарушил иноземец. 
– Вашэ величэство, позвольте спросить…
Вольфрам и Конрад появились в зале как раз в тот момент, когда Юури весело рассказывал гостю о том, как ходил в поход к драконам. 
Шибуя подавился собственным смехом, когда поймал недовольный взгляд мужа, но беседу с иностранцем продолжил. 
Ужин прошел без инцидентов, если не считать злобные взоры Вольфрама. Ему не нравилось, что иноземец смеялся наш шутками Юури и вел себя крайне дружелюбно. 
– Вольфрам, пора, – еще до десерта тихо позвал младшего брата Конрад. Тот кивнул и встал из-за стола. Вслед за ним, следуя этикету, поднялись все остальные, кроме короля. 
Лорд Рабер неловко стукнулся об стол коленкой, из-за чего вся посуда подпрыгнула, а ваза с цветами перевернулась. 
– Ах, пгошу пгощения, вашэ величэство! – гость испуганно кинулся к мао с платком наперевес, но его руку отбил взбешенный Вольфрам с криком: «Вы забываетесь!» 
Трясущийся в гневе фон Бильфельд схватил супруга за шкирку и выволок из зала. 
– Ай, Вольф, ну что ты делаешь?! – семеня за супругом, ныл Юури, но все его слова были проигнорированы, как и попытки вырваться. 
Втолкнув сококу в спальню и заперев дверь, Вольфрам стал что-то искать в прикроватной тумбе, после чего выудил на свет небольшой ларец. С пугающим выражением лица он двинулся на стоящего около стены Юури, заставляя того вжаться в холодный камень. 
«Мне конец», – мелькнула истеричная мысль в голове короля. Надежда на помилование, тлевшая в глубине его разума, скончалась, не успев пожить. 
– В-В-Вольфрам, давай спокойно все обсудим. Ну пожалуйста, – в конце фразы голос сорвался на писк. 
Светловолосый мазоку, не слушая сбивчивых оправданий, надвигался на виновного, словно ангел мщения. Мао закрыл глаза и сжался, готовый сдаться судьбе, но никакой боли не последовало. Вжикнула молния. 
– Ты что делаешь?! – непередаваемый ужас сквозил в голосе Шибуи, когда он убирал руки супруга от своего паха.
– Стой спокойно! – рыкнул стоящий на коленях фон Бильфельд и рванул штаны любовника так, что пуговица отлетела. 
– Вольф, прекрати! – отталкивая мужа за плечи, требовательно просил король, вжимаясь спиной в стену. – Что на тебя нашло?
Но его не стали слушать. Огненный лорд оттолкнул руки мао и захватил губами все еще вялый член.
– О божечки! – в панике прошептал сококу, впиваясь ногтями в стену. 
Королевская чета была в браке третий год, и за все это время Вольфрам снисходил до минета всего пару раз: то ли по настроению, то ли по большим праздникам. И если количество праздников можно было увеличить, то вот с настроением сложнее. 
Юури оперся плечами о стену, так как ноги ослабели, и не мог отвести взгляд от супруга, словно завороженный. Тот сосал порывисто и неумело, но от осознания того, что он сам проявил инициативу, срывало крышу. Мао определенно пересмотрит свое мнение о ревности супруга. 
Блондин с пошлым звуком выпустил член и, прерывисто дыша, поднял взгляд. В глазах стояли слезы. Шибуя провел большим пальцем по покрасневшим и припухшим губам возлюбленного, погладил его по щеке и, зарывшись пальцами в светлые локоны, ненавязчиво потянул обратно к себе. Огненный лорд, не сопротивляясь, продолжил прерванное занятие. Каждый раз, когда Вольфрам пытался взять глубже в попытке сделать приятнее, он давился и поспешно с кашлем отстранялся. Мао хотел сказать, чтобы тот перестал мучиться, но не мог заставить себя произнести эти слова. Юури чувствовал, что скоро кончит. Ноги обдало холодом. Вольфрам отстранился, чтобы через мгновение...
– Ай! С-с-с, – Шибуя оттолкнул от себя мужа, и тот шлепнулся пятой точкой на пол. – Что ты делаешь, Вольф!
Вольфрам выплюнул на ладонь тающий кубик льда и с обидой посмотрел на короля. 
– Слабак, это ты что делаешь?! Ты все испортил! – тут же вспылил блондин.
– Я испортил?! – не остался в долгу Юури. – Это ты чуть мне член не отморозил. Где ты вообще лед взял?
Глядя на маленькую коробочку полную льда, стоящую недалеко на полу, сококу уже заранее знал ответ. Знал и боялся. 
– Аниссину попросил. И вообще, что тебе не понравилось? Везде пишут, что это приятно, и... – неожиданно фон Бильфельд замолчал и прикрыл рот ладонью.
– Где это – везде? – тут же почуяв неладное, поинтересовался Юури. – Где ты подобную похабщину нашел? Явно же, что не сам...
– Больно… – прервал короля тихий стон.
Заметив испуганный и полный ужаса взгляд супруга, сококу кинулся к нему и сам чуть не упал, запутавшись в собственных спущенных брюках.
– В чем дело? – присаживаясь рядом с огненным лордом на колени, обеспокоенно спросил Шибуя он. 
– Больно, – повторил Вольфрам, не отнимая руки от лица. 
– Покажи, – убирая его ладонь, Юури бесцеремонно открыл ему рот , игнорируя тихое ойканье, и заглянул внутрь. Вся полость рта покраснела и кое-где вздулись десны. Мао осторожно ткнул в болячку и поспешно отпустил дернувшегося всем телом повелителя огня, за малым не лишившись пальца, когда тот клацнул зубами. 
Приведя себя в пристойный вид,мао выскочил в коридор и, окликнув гвардейцев на посту, приказал немедленно привести Гизелу. 
В итоге Вольфрам промучился некоторое время с серьезным стоматитом, и несколько дней ему было больно говорить и есть. Юури первое время боялся за сохранность своего хозяйства, но Шин-О миловал. Хотя то, что именно Шин-О хлопочет за сохранность интимной части короля, представлять не хотелось. 
В результате вынужденного молчания его высочества подписание договора с лордом Рабером прошло без происшествий, как и проводы дорогого гостя, сопровождавшиеся очередными поцелуями и дифирамбами. За молчаливого мужа Шибуя думал подарить Аниссине букет цветов по ее возращении, но побоялся, что Вольфрам не оценит подобный жест. А убегать потом от взбешенного и обиженного в лучших чувствах супруга не было ни желания, ни свободного времени. 
***

– «…поцелуй со вкусом шоколада – изысканное удовольствие», – с придыханием произнесла девушка с экрана на фоне целующейся парочки. Вольфрам недовольно что-то пробурчал, крепче обнимая маленькую подушку одной рукой и переключая канал другой. 
В свое время Юури удивило, насколько фон Бильфельд благосклонно отнесся к телевиденью. Он мог днями напролет смотреть фильмы, искренне переживая за героев. Предпочтение лорд отдавал экшну с большим количеством драк и спецэффектов. Первое время светловолосый мазоку бурно реагировал на происходящее на экране и, тыкая пальцем, кричал: «Смотри! Вау! Какой он сильный! Учись, слабак!» и многое другое. 
А первый поход в кино на 3D–сеанс был незабываем. Повезло, что фильм шел давно и зал оказался почти пустой. Такой реакции и восторга Юури еще ни у кого не встречал. Казалось, даже дети не так бурно реагировали на объемную картинку. 
По закону жанра любой фильм обязательно сопровождался парой если не откровенных, то пикантных сцен, во время которых Вольфрам алел, словно девица, и высказывал недовольство. Но, как заметил Юури, взгляда не отводил. 
Найдя, наконец, какую-то дораму про самураев, фон Бильфельд поерзал, устраиваясь удобнее, и затих. 
– Шибуя, не отвлекайся, – обвинил друга в невнимательности Мурата. Король перевел взгляд с супруга обратно в тетрадь.
– Да, прости, на чем мы закончили? – стараясь сдержать зевок, уставился он в одолженный конспект. То, что владелец тетради – девушка из группы, Юури старался скрыть. От греха подальше. 
– Тридцать первый пункт. Ты пометил его вопросом. Что именно тебе не понятно? – поправляя сползающие очки, подсказал Кен, помогающий разобраться во всех тонкостях государственно-правовой специализации. На носу экзамены. 
– Юури. Юури! – через полчаса около стола, где занимались парни, неожиданно материализовался Вольфрам. – Я хочу на ваш бал! 
– Бал? – не понял Шибуя.
– Бал, – подтвердил фон Бильфельд и указал рукой в сторону телевизора, где народ развлекался в ночном клубе. Видимо, малобюджетный фильм про самураев не смог заинтересовать лорда. 
– Вольф, это не бал. Это… Эм-м-м… Бал… Но не совсем. – Мао пытался придумать ассоциации, понятные мужу. 
– Неважно. Я хочу как они, – закапризничал тот. 
– Ух, и зачем тебе это? Вольф, в ночных клубах нет ничего интересного. Тем более у меня скоро экзамен, и мне нужно готовиться, – пытался отговорить супруга студент всеми возможными способами. 
– А почему нет, Шибуя? – в голосе Мураты сквозило нескрываемое веселье. – Покажи его высочеству Синдзюку*. Да и тебе отдых не помешает. Когда еще будет такая возможность? 
«Вконец чердак рухнул», – бросив на друга уничижающий взгляд, поставил диагноз Юури. 
– Ну так что? Мы пойдем на ваш «не совсем бал»? – не отставал Вольфрам. 
– После экзаменов посмотрим, – туманно ответил Шибуя, надеясь и молясь, что бы муж забыл о своей сумасшедшей затее. Огненный лорд с подозрением посмотрел на мао, но, что-то решив про себя, согласно кивнул и гордо удалился обратно на диван.
– Ты ведь это специально, да? Вот что я тебе сделал? – шепотом спросил король у друга.
– О чем ты? – состроил невинный вид Мурата. Но Юури-то знал правду: Мудрец явно переобщался с Шин-О.

– Ты больше меня не любишь? 
Юури случайно чуть не стал суицидником, когда от подобного заявления рука с бритвой дернулась у самого горла.
– Что ты несешь? Кто надоумил? – откладывая станок, Шибуя, все еще с пеной на лице, повернулся к мужу. Вольфрам сидел на кровати с ногами и, сложив руки на груди, с обвинением смотрел на бреющегося в ванной мао через открытую дверь.
– Ты не хочешь идти со мной на бал, – припечатал блондин. 
– Вольф, – устало выдохнул король. – Я ведь уже говорил, что сейчас не до этого. Нам нужно скорее вернуться в Шин-Макоку. Гвендаль и так будет недоволен, что мы задержались. 
– Это все отговорки. Ты просто не хочешь идти! – тут же вспылил лорд. – Ты меня стесняешься?!
– Конечно нет. – Тут уже и Юури начал злиться. – Я не люблю подобные мероприятия, вот и все. В ночных клубах нет ничего хорошего. Если ты так хочешь, давай сходим куда-нибудь в другое место. 
– Но в Шин-Макоку ты ходишь на балы! – припомнил Вольфрам.
– Но я никогда не говорил, что мне это нравится, – возразил мао. – Это мои обязанности! 
– Отлично! – вскочил на ноги фон Бильфельд и поспешно удалился из комнаты, босой и в ночнушке.
– Отлично! – выкрикнул Юури громко хлопнувшей двери и, раздраженно дернув плечами, угрюмо продолжил прерванное бритье. 

«Fatality!» – пронесся в голове Юури механический голос из какой-то игры. 
Шибуя уже был уверен, что Вольфрам обиделся и сдался, но на деле оказалось не все так просто. В спор вмешалась тяжелая артиллерия в лице все пронюхавшей Мико. В результате королю пришлось спешно объявить капитуляцию, а мама на радостях схватила Вольфрама за шкирку и утянула готовиться к знаменательному событию. Провожали их, словно на выпускной вечер или в загс. 
Теперь у Дженифер есть сотня новых фотографий, Шори готовит в комнате очередную нотацию, а у Мураты появился еще один повод подкалывать друга. 

До Синдзюку они добрались без происшествий – на метро. Правда, когда надо было выходить на нужной станции, Юури, в отличие от Вольфрама, стало очень стыдно. Ему казалось, что все вокруг знают, куда они направляются. Повезло, что вагон был почти пуст. До ни-тёмэ парни прошлись пешком. Квартал встретил их яркими огнями вывесок, разодетыми словно павлины парнями, целующимися парочками на каждом углу и радужными флагами, мелькающими и тут и там. 
У клуба собралась километровая очередь. Пока они ждали под аккомпанемент доносящихся из здания битов и недовольный бубнеж Вольфрама, Юури с раздражением замечал, как его супруга «облизал» взглядом каждый встречный-поперечный. Сам блондин не обращал на откровенно неприличные взгляды никакого внимания, привыкнув к знакам внимания еще в Шин-Макоку. Где-то минут через двадцать они, наконец, попали внутрь. 

– Срамота! – возмущенно воскликнул покрасневший Вольфрам, но продолжал скользить жадным взглядом по полуобнаженным телам танцоров и откровенным движениям на танцплощадке. 
Для Юури было вполне привычно наблюдать, как парочки пытаются достать до гланд друг друга языком и щупают партнеров во всех приличных и не совсем местах. Такими индивидуумами, проявляющими любовь прилюдно, в выходные вечером были забиты все лавочки в парках. А вот для лорда это был нонсенс. Свою интимную жизнь королевская чета не выносила дальше порога спальни. За попытку поцеловать или лишнее неосторожнее касание можно было получить в глаз, причем от самого супруга. Практика была.
Хотя сейчас на этом можно было сыграть. 
– Если тебе не нравится, думаю, нам стоит уйти.
Вольфрам гневно посмотрел на мужа, и гордо задрав нос, пошел вглубь клуба.
Номер не прошел, но попытаться стоило. 
Осторожно приобняв супруга за талию, Юури потянул того к барной стойке. Ознакомившись с ценами и заказав два коктейля, Шибуя заметил освободившийся стул и, недолго думая, усадил на него фон Бильфельда, а сам остался стоять рядом. Менее чем через минуту на стойке перед ними появился алкоголь. Расплатившись, Шибуя протянул один из бокалов Вольфраму. Тот с подозрением понюхал яркое содержимое стакана, но, попробовав чуть-чуть, проигнорировал трубочку и выпил содержимое всего в несколько глотков. Отставив опустевший фужер, огненный лорд схватил мужа за руку и, несмотря на то что тот еще не допил, потащил за собой на танцпол. 
Нисколько не смущаясь посторонних, фон Бильфельд стал двигаться в такт музыке и, заметив взгляд мао, улыбнулся. Шибуя определенно что-то упустил в брачной жизни, так как даже не подозревал о том, что его партнер умеет так танцевать. 
– Где ты этому научился?! – прокричал Юури ему на ухо, в процессе чуть не отдавив тому ногу. Танцы совершенно точно не его стихия. 
– По телевизору показывали! А еще Мико-сан! – в ответ проорал блондин, останавливаясь на мгновение. После чего они продолжили танцевать. В какой-то момент между ними попытался протиснуться какой-то парень с явным намерением заинтересовать Вольфрама, но, наткнувшись на недобрый взгляд объекта воздыхания, тут же ретировался, все так же в танце. 
– Может, сделаем перерыв?! – предложил Вольфрам, убирая со лба мокрую челку и тяжело дыша. Юури согласно закивал. Неожиданно бешеный «бум-бум» сменился на более медленный и размеренный «тымц-тымц». Не желая упускать такой возможности, Шибуя поймал супруга за руку и притянул к себе, обнимая.
– Ты что делаешь?! – заверещал панической сиреной тот.
– Танцую. Успокойся, на Земле так принято. Посмотри вокруг, – подождав, пока лорд осмотрится и убедится в том, что ничего непристойного они не делают, он нерешительно обвил супруга руками за плечи. Юури улыбнулся, когда муж уткнулся носом ему куда-то в плечо, и провел ладонями ниже по талии. Проскользнув большим пальцем под футболку, он погладил мокрую спину Вольфрама, почувствовав, как тот вздрогнул, но вырываться не стал. На танцполе терлись в откровенных танцах друг об друга парочки, словно демонстрируя половой акт. Кто-то не переставая целовался, где-то была слышна ругань, но мао не обращал на это внимания. Наверняка они смотрелись странно среди всех, но ему было хорошо медленно кружиться с супругом и крепко обнимать того. Большего ему сейчас не нужно было. Из размышлений его вытянуло горячее дыхание у самого уха.
– Руки убрал, – страшным голосом скомандовал фон Бильфельд. Юури неосознанно еще сильнее сжал ладони, которые так уютно устроились на ягодицах супруга. Вольфрам вывернулся из объятий, отталкивая от себя короля, и, не удостоив того взглядом, пошел прочь в сторону бара, виртуозно обходя все еще танцующие парочки. Шибуя, тяжело вздохнув и растрепав шевелюру, пошел вслед за вспыльчивым любовником. Тот нашелся около барной стойки, сверля приближающегося мао гневным взглядом и явно готовый в любую секунду высказать все то нелестное, что думает о муже. Подняв руки в знак капитуляции, Юури, улыбаясь, подошел к стойке и заказал новые коктейли, стараясь не касаться сердитого блондина. Протягивая голубой коктейль, он все так же глупо улыбался, надеясь задобрить супруга. Тот отнесся к подношению благосклонно и, фыркнув, выхватил бокал из рук сококу. Осмотрев собравшихся у бара, Вольфрам заметил двух самозабвенно целующихся девушек и, вспыхнув, устремил свой взгляд в стакан. 
– Я отойду? Никуда не уходи, хорошо? – проведя раскрытой ладонью по спине мужа, Юури кивнул головой в сторону закутка, где находился туалет, и оставил супруга в одиночестве, по пути оборачиваясь и проверяя, все ли в порядке. 
Оставшись наедине с собой, Вольфрам быстро допил свой коктейль и, погоняв по бокалу трубочкой кусочки льда, скучающе обвел взглядом клуб. В телевизоре ему казалось, что все намного веселее и интереснее, но реальность оказалось жестока. Нет, танцующие люди, заводилы в тематических костюмах, громкая музыка, яркий мерцающий свет и конфетти – все это было, конечно, но не ощущалось той атмосферы, что царила по ту сторону экрана. Лорду казалось, что его жестоко обманули. Хотя, находясь рядом с Юури, он об этом не задумывался. 
– Скучаешь? – обворожительно улыбаясь, рядом с ним примостился молодой парень. 
– Нет, – холодно ответил его высочество и, скользнув взглядом по незнакомцу, ненароком отмечая его красоту, отвернулся в противоположную сторону. 
– А мне кажется, что наоборот. Позволишь угостить? – не впечатлившись несговорчивостью цели, продолжил настаивать парень. Вольфрам смерил надоеду гневным взглядом, но промолчал, вернувшись к созерцанию закутка, откуда с минуты на минуту должен был выйти Шибуя.
– Эй, ты че такой недотрога? Я ж по-хорошему! – схватив фон Бильфельда за руку, незнакомец потянул того на себя. В лицо ударил резкий запах алкоголя и сигарет. Вольфрам с силой оттолкнул от себя пьяного нахала так, что тот врезался в кого-то рядом стоящего и за малым не упал, вцепившись в край стойки. Люди вокруг, заметив потасовку, освободили пространство рядом и стали с интересом следить за происходящим, но никто не спешил вмешиваться. 
– Ах ты, тупая блондинка, – процедил парень и кинулся на Вольфрама, хватая его за руки и выкручивая конечности, пытаясь дотянуться до лица и поцеловать.
– Не трогай меня! – лорд не растерялся, двинул нападавшего головой в нос, и освободившись из захвата, попытался уйти, но тут его снова дернули за локоть обратно. 
– Мне кажется, он попросил его не трогать.
– Пошел нахер! – не оглядываясь, ответил парень. В тот же момент его с силой дернули за плечо, заставив повернуться, и кулак Юури впечатался в лицо нахала. Началась потасовка. 

– Не могу поверить, что нас вышвырнули, – смеялся Юури, закинув голову назад, чтобы кровь из разбитого носа перестала течь. – Хорошо, что полицию не вызвали.
– У тебя ужасное чувство юмора, – пробухтел Вольфрам, зажимая белым платком, который носил все это время в кармане джинсов, нос супруга. 
Они стояли сейчас за клубом, из которого их с позором выкинула охрана, проверяя боевые травмы Шибуи. Компанию в темном закоулке им составляли несколько парочек, предающихся непотребствам. 
– Да ладно тебе, ничего страшного не произошло, – успокоил король, и, подумав, добавил: – Кажется, перестала.
Убирая руку супруга от своего лица, Юури не выпустил его ладонь, сжимающую грязный платок, из своей. 
– Зачем ты вообще полез? Я бы сам справился! – возмущался лорд, требовательно глядя прямо в черные глаза.
– Ну-у-у, как бы… – протянул Шибуя. – Я тебя в обиду не дам. 
Вольфрам поджал губы, скользя взглядом по лицу мужа. Несмотря на то что фон Бильфельд пытался скрыть свои чувства, Юури знал, что тому нравится, когда он проявляет сильную сторону. 
Неожиданно блондин подался вперед и провел языком по сомкнутым губам мужа и выше, слизывая кровь. Испугавшись собственного порыва, он отскочил в сторону, но Шибуя поймал его и, дернув на себя, жадно поцеловал. Вольфрам обхватил возлюбленного руками за шею и сильнее потянул на себя. Вжав лорда в стену, Юури крепко сжал его ягодицы руками, чувствуя, как тот в ответ потерся о его бедро. Не отдавая себе отчета, Шибуя все так же сминая податливые губы, нашарил ремень и, расстегнув чужие джинсы, потянул плотную ткань вниз вместе с бельем. Полуобнажив фон Бильфельда, он вновь смял упругие половинки и толкнулся пахом навстречу супругу. Тот ахнул и, расцепив объятия, повернулся к мужу спиной, опираясь руками о стену и выпячивая ягодицы. Облизав пальцы, мао проник в партнера сразу двумя, нетерпеливо двигая ими внутри. 
– Быстрее, – требовательно простонал Вольфрам, прогибаясь сильнее. – Давай же! 
Дважды просить не пришлось. Расстегнув ремень и ширинку, Юури сплюнул на ладонь и провел ею несколько раз по возбужденному члену.
– Будет больно, – предупредил он и, пошлепав ладонью по внутренней стороне бедра, подсказывая партнеру развести ноги шире, толкнулся вперед. Вольфрам что-то прошипел, царапая стену и дернувшись. Сококу блаженно застонал, схватил супруга за горло, потянул на себя для поцелуя. Следом, практически положив любовника грудью на стену, Юури ткнул того лицом в кирпичную кладку и стал двигаться короткими толчками. Вольфрам тихо стонал. Его мелко потряхивало, то ли от накативших эмоций, то ли от неудобной позы. Король со шлепком на всю длину вошел в него, и оба болезненно ахнули, когда тяжелая железная пряжка, попав между ними, впилась в кожу. Выругавшись, Юури резким движением выдернул ремень из петель и кинул на землю не глядя. Отстранившись, мао повернул мужа к себе лицом, впечатывая того спиной все в ту же стену, выпутав из одежды одну ногу и скинув обувь, подхватил ее на локоть и вновь вторгся в желанное тело. Движения стали порывистыми, сопровождаясь пошлыми звуками и стонами. Вольфрам одной рукой обхватил супруга за шею, шальным взглядом глядя в черные глаза, другой коснулся собственного члена, лаская его. Через пару минут все закончилось. Рука Юури, которой он облокачивался на стену над плечом партнера дрогнула, и он чуть было не рухнул на него, но устоял. Подобная слабость организма позволила осмотреться, и Шибуя заметил, как недалеко от них пожилой мужчина рукоблудничал, глядя на утеху королевской пары. Еще с секунду они стояли, тяжело дыша, в той же позе, после чего пунцовый Вольфрам, со все еще задранной ногой и ощущая мужа внутри себя, попытался скрыть лицо в ладонях, со стоном прохныкал: «Как же стыдно». Но тут же с отвращением резко отдернул ладонь, перепачканную в его же сперме.
Скандал, устроенный позже фон Бильфельдом, был сравним с армагеддоном. А Гизела еще долго хихикала, вспоминая, как лечила разбитый нос и фингал короля и ободранную спину его высочества. 
Поход в клуб запомнится паре на всю оставшуюся жизнь.

Продолжение: Чем бы дитя ни тешилось или Как разнообразить супружескую жизнь ( часть 2 )