Шаг первый: "Страх". Часть вторая.

 - Как всегда в Скотланд-Ярде сидят одни бездари, – раздраженно отбросил от себя документы с протоколами Сиэль.  Устало откинувшись в кресле, юноша потер глаза и тяжело вздохнул. Весь день граф неотрывно изучал принесенные дворецким сведения, подмечал все мелочи, анализировал, сверялся, но ни на йоту не приблизился к разгадке. Было такое впечатления, что чего-то не хватает, какой-то крошечной, но не маловажной детали. На фотографиях с мест преступлений были лишь изображения убитых и пару вещей, которые криминалисты сочли важными и значимыми для расследования. Вскрытие не давало никакой новой информации. Жертвы ничем не связаны между собой. 

Фантомхайф посмотрел на бумаги, содержимое которых, возможно, выучил уже наизусть, и цокнул языком. Если сведений безбожно не хватает, остается только один выход.

***

 - Кого я вижу! Неужели это молодой граф, – наиграно удивился гробовщик, лукаво улыбаясь. – И, конечно же, его бессменный дворецкий. Что же привело вас ко мне?

 - Скажи, что ты знаешь об убийствах пожилых людей, – не размениваясь на приветствия, перешел Фантомхайф непосредственно к делу. 

 - Ооо… - захихикал бывший шинигами, – не думал, что граф снова станет цепным псом королевы, неужели вы не усвоили урок?

 - Королева здесь не причем. Это -  моя прихоть. – В ответ снова послышался смех.  - Довольно! Выкладывай все, что знаешь, – приказ, и улыбка гробовщика стала еще шире, но граф не видел повода для веселья. Хотя, он ни когда не понимал этого «чудика». 

 - Бросьте, граф, вы же знаете, что за все нужно платить. Ну же, подарите мне самый прекрасное в этом мире – смех, – прикусывая длинный ноготок, веселился владелец  магазина. 

 - Себастьян, – сухо бросает Фантомхайф, направляясь к выходу, – ты знаешь, что делать

 - Да, милорд, – всегда один и тот же ответ, что словно музыка для ушей юного господина. Успокаивающая и никогда не надоедающая волшебная мелодия. 

***

Пока Сиэль стоял в ожидании, у него возникло чувство дежавю. Воспоминания о тех, таких далеких, но не забытых днях переполняли сознание. Все те ненужные, бессмысленные воспоминания, что, кажется, померкли, стерлись день за днем, теперь словно окрепли вновь и нахлынули волной. Но граф ни на секунду не поймал себя на мысли о том, что жалеет о поступке прошлого. Ничего нет. Пустота. Абсолютно ничего. Ни единой эмоции.  Его давно не волнуют прожитые дни в роли человека. Когда-то дворецкий семьи Транси помог ему придти к умозаключению о том, что воспоминания, коими когда-то дорожил он, Сиэль, не стоят и гроша, преподав жестокий урок, не прошедший даром.  Подросток с лихвой заплатил за приобретенные ценности, но не жалел о потери человеческой сущности. Кем он был? Униженным мальчишкой, сиротой, призвавшим по счастливой случайности исчадье ада, готовый отдать душу на его съеденье. Слабак, что каждый раз цеплялся за силу своего дворецкого. Беспомощный малец, живущий страхами и кошмарами прошлого. Так о чем жалеть? Перед ним распахнулись врата бессмертия и силы, в которые он безропотно ступил, хоть и с подачки жаждущего мести врага. Сейчас он ни чего не боится: ни прошлого, ни будущего, ни смерти. А главное, рядом с ним всегда его собственный личный демон, обязанный до конца вечности служить верой и правдой. Фантомхайв не боялся говорить, что дворецкий всецело принадлежит ему, хотя прекрасно осознавал, что все, что ему может принадлежать – его рука, нога или голос, а остальным: будь то земля, животные или человек - мы лишь пользуемся и платим за это. Но он нарушил закон равноценного обмена и теперь упивается исходом когда-то закончившейся партии. Пешка, что должна была забрать жизнь короля, навсегда останется пешкой, пусть и самой ценной. 

Сотрясшиеся от смеха стены были сигналом того, что граф может вернуться и наконец-то получить нужные сведения. Зайдя в помещение, Сиэль скользнул взглядом по своему слуге, и какого же было его удивление, когда он заметил недовольство на лице Себастьяна, и ни намека на улыбку, с которой  всегда велись  забавные рассказы седовласому жнецу. Но стило лишь моргнуть -  и вот перед ним вновь невозмутимый дворецкий. Гробовщик же лежал на одном из гробов, продолжая потешаться,  держась за живот и судорожно дергая ногой. 

 - Ну что же, – гробовщик вытер выступившие на глаза слезы длинным рукавом, – я расскажу вам все, что знаю. Присаживайтесь. Может, чаю с печеньками?

Отказавшись от предложенного угощения, граф сел на первый попавшийся гроб и закинул ногу на ногу, краем глаза заметив, как Себастьян стал по правую руку от него.  

– Тааак…– протянул гробовщик, - у меня много клиентов, сами понимаете, специфика работы, но вот некоторые из них были довольно занятны. На лице у них, – гробовщик приблизился к юному слушателю и провел ноготком по щеке, – застыло выражение безграничного ужаса, и даже мое мастерство не смогло исправить этого. 

 - Что еще? – не обращая внимания на посягательства шинигами на свое личное пространство, холодно спросил Фантомхайв.

 - Еще? Что ж, граф, я более чем уверен, что вы видели отчеты медэкспертизы, и, поверьте, большего я вам сказать не смею. 

Наступила тишина. Сиэль  всматривался в глаза гробовщика, скрытые длинной растрепанной челкой, словно они могли сказать больше, чем любые слова. Разочаровавшись, подросток нахмурился и спрыгнул с крышки гроба с намерением уходить, как вдруг …

 - Однааако, – загадочно протянул жнец.

 - Однако? – заинтересованность в голосе.

 - Всех жертв без исключения я уже встречал до этого, – торопливо заговорил седовласый мужчина.

 - Что ты хочешь этим сказать? – недоумевал юный детектив.

 - Лишь то, что уже сказал, – развел руками мужчина.

 - Что б тебя, – процедил сквозь зубы граф.

 - Думаю, – потирая задумчиво подбородок,  стал рассуждать до этого молчавший дворецкий, – господин гробовщик имеет в виду то, что эти люди обращались к нему недавно. Я прав? 

В ответ лишь тихое хихиканье. 

 - Ясно. Идем, Себастьян, – отдал приказ Фантомхайв, направляясь к выходу, точно зная, что Микаэлис следует за ним, словно тень. У самой двери парня остановил игривый голос жнеца: «Берегите душу, дорогой граф».

 - Твои советы запоздали, – хмыкнул Сиэль на  проявленный интерес к своей давно решенной судьбе, и, уходя, он не слышал сказанных ему вслед слов: «К сожалению, ваша талантливость обращается против вас».

***

 - Окаянный мудрец, – тихо прошипел мальчишка, оказавшись на улице. Кому, как не великому шишигами знать, что душа графа давно издохла. Сгнила. Рассыпалась на миллиарды частиц и рассеяна ветром по миру. В нем не осталось хоть чего-то человечного. У него нет дорогих воспоминаний. Нет мечты. Нет страхов… Нет души. Он демон! Он уже давно не человек и давно позабыл, какого это быть им. 

Вздох.

  - Идем, Себастьян …

***

Сиэль внимательно изучал очередной отчет по продажам, не обращая ни малейшего внимания на щебетания довольного «братца».  Тот же в свою очередь,  не замечая равнодушия к своей персоне, продолжал расхваливать прошедшую игру в бейсбол с мальчишками, где его команда, естественно, выиграла (О поражениях парень предпочитал отмалчиваться).  Но, как и любой рассказ, хвалебная песнь себе любимому подошла к концу, и, наконец замолчав, Сирил обиженно нахохлился, сверля демона взглядом. Не выдержав игнора со стороны его личного слуги, подросток быстро встал с мягкого дивана и в секунду оказался около рабочего стола, выхватывая из чужих рук документы.  Фантомхайв недовольно покосился на возмутителя спокойствия. 

 - Отдай, – потребовал Сиэль.

 - Черта с два! Сколько можно пялиться в эти долбанные бумажки? Почему бы нам лучше не пойти погулять? Поверь, тебе понравится это намного больше, чем протирать штаны, – улыбаясь, предложил Сирил, но на графа это не произвело ни малейшего впечатления - он все так же невозмутимо наблюдал за своим подопечным.

 - И хватит из себя блюстителя порядка строить, все равно не поверю. Такое впечатление, что ты сейчас подорвешься с благородными криками «Коня мне, коня!» помчишься искать подонка, – засмеялся будущий глава дома, но не получил в ответ вновь никаких проявлений эмоций.

  - Да пошел ты! – вспылил подросток, выкидывая через плечо важные отчеты, которые с шелестом опустились на пол. Фантомхайв скривился – он ненавидел, когда при нем вульгарно выражались.

- С таким воспитанием, – в голосе послышись поучительные ноты, – интеллигенция  будет воспринимать вас не как представителя высшего класса, а как люмпена. Многие из низших слоев так не сквернословят, как вы.

 - Пф, – усмешка. – Ну да как же. Ты только посмотри на всех этих толстосумов! Возможно, где-то на людях они строят из себя саму невинность и воспитанность, а как только нет посторонних ушей, матом кроют  так, что уши в трубочку сворачиваются.

 - И вы решили уподобиться им? Я вовсе не говорил о людях, что давно отравились гнилым ядом власти и, кроме как изумительно грабить, ни на что не способны. Я подразумевал тех, в ком течет благородная кровь и остались пережитки прошлых понятий о нравственности, – пояснил «потомок благородных кровей» так, словно обращался к нерадивому ребенку.

 - Ты о себе говоришь?! – ядовито полюбопытствовал Сирил, на что Фантомхайв обжег его холодным взглядом. – И скажи тогда, чем ты лучше всех тех, кого обвиняешь? Да, пусть ты несешь всякую бурду литературными словами, но это не меняет того, что ты, между прочим, тоже живешь по принципу «кто умеет - тот хватает».

 - Вижу, мои попытки донести до вас малейшие понятия о культуре и  нравственности бесполезны и беспочвенны и вызывают у вас лишь насмешки. Надеюсь, ближе к старости вы все же научитесь вести себя подобающе. А что на счет того,  чем я лучше, – Фантомхайв гордо вскинул голову и с превосходством посмотрел на темноволосого мальчишку. – Я – демон. Мне чужды все понятия о людях и никто не в праве меня осуждать. Но при этом я не опускаюсь до того, что могло бы очернить мое имя позором. Хитрость – мое оружие.

 - Ну да, конечно, – фыркнул Сирил, про себя обозвав зазнавшегося, по его мнению, демона самовлюбленным придурком.

 - Все так, как и говорит мой господин, – послышался бархатный голос. 

 - Долго, Себастьян, – обвиняюще произнес господин.

 - Прошу прощения, – склонился в поклоне дворецкий без тени вины на лице.  – Как вы и приказали, я досконально изучил место преступления. Вот отчет.

Сиэль требовательно протянул руку в ожидании исписанных ровным почерком бумаг. 

***

Себастьян внимательно наблюдал за тем, как, тихо шурша бумагой, граф вчитывается в написанное, а темноволосый юноша за его спиной пытается заглянуть в каждый лист и понять, что же там такого интересного. Мужчина давно заметил, что хозяин его господина лип к тому, как банный лист, и бороться с этим уж точно бесполезно. Что именно мальчишка отыскал в Фантомхайве, демон не мог понять. Когда-то давно юный граф был иным, более ценным. Себастьян до сих пор помнит, как соблазнительна была его душа, словно божественная амброзия. И  когда прекрасный плод, благоухая, оказался в руках, стоило только пожелать – и он твой, вмешался злой рок и угощенье в мгновение ока стало недосягаемым, потеряло свою притягательность, сгнило, оставшись  на ладони горсткой серой пыли, проходящей сквозь пальцы. Нынешний Сиэль бездумно следует своим желаниям,  не опасаясь за будущие последствия. Все, вплоть до гордости, изначально придававшие душе умопомрачительный вкус, обесценилось и медленно превращается в противоположность. Став демоном, он мнит  о себе больше, чем дозволенного любой живой твари. Его существование лишено и прошлого и будущего. Когда-то столь загадочная и интересная личность стала пустышкой. И пусть никто не утешает себя беспочвенными мечтами о том, что демон собирается до конца вечности покорно нести бремя проклятия. Он найдет способ освободиться и больше ему не придется выносить моменты,  когда привычная синь глаз господина сменяет алый огонь, а печать контракта начинает гореть ярче, заставляя подчиняться. Стоит только подождать.

Сиэль завозился на кресле и нервно дернул плечом, не отрываясь от бумаг.

Стоит признать, в тот миг, когда заскучавший подросток решил взяться за расследование дела, затевая опасную игру на выживание, и его глаза вновь загорелись азартом, Себастьян был рад. Рад возвращению своего <b>хозяина</b>, хоть и на кроткий миг. 

 - Эй, а почему тут сказано, что личности стариков не известны? – недоумевал Сирил, пытаясь отобрать фотографии из рук графа.

 - Что в этом удивительного? – шлепнув по протянутой руке, безучастно спросил Фантомхайв.

 - Так жертвы и пропавшие  - родственники! Если присмотреться, то они очень похожи. Можно сказать, одно лицо, если убрать эти жуткие гримасы и лет так по восемьдесят, – все же выхватив фотографии, юноша поднес их к самому носу, рассматривая.

Сиэль бросил озадаченный взгляд на дворецкого, на самом деле знавшего эту истину еще сначала заварухи, и, злясь на мальчишку за то, что раскрыл  предназначавшееся графу. В конце концов, век живи – век учись. А Себастьяну, как идеальному дворецкому, не позволительно забывать об этом.

Игра продолжается. Фигуры расставлены на доске. Сделан первый шаг. И у каждого свой взгляд на  окончание партии.